ТОП 10 лучших статей российской прессы за
April 16, 2020

— Откуда такая любовь к животным?

— У меня все время были какие-то животные. С детства. Папа был военным и с учений из тайги всегда кого-то приносил. Найдет ежика и тащит в дом. А я и рада. И собачки у нас были, и попугайчик, которого мы буквально с дерева сняли. Я всех животных люблю. На кошек смотрю и восхищаюсь их грацией. Как можно с пола запрыгнуть на огромную высоту? Я бы так тоже хотела. Но собак я обожаю больше всего. Преданности такой нет ни у кого. Жаль, что живут меньше кошек. Я тут недавно прочитала, что это из-за того, что у них очень чуткий сон. Они на каждый звук реагируют. Собаки дарят ощущение счастья, уюта. Сразу про все проблемы забываешь, когда они рядом.

— У всех благодаря самоизоляции неожиданно появилось свободное время, на которое никто не рассчитывал. Чем вы его заполняете?

— Я наконец-то добралась до уборки. Знаете, много удивительного в квартире нашла. И у меня даже какая-то мания появилась — захотелось половину всего, что накопилось, выбросить. После того как я это сделала, у меня стало так просторно! И в квартире, и в шкафах тоже. Я еще не до конца все убрала, но я не торопясь это делаю. Думаю, выброшу что-то еще. И тогда вообще будет прекрасно.

— Наверное, вы сейчас много читаете, смотрите фильмы?

— Когда начался режим самоизоляции, я сразу бросилась фильмы и сериалы смотреть, на которые раньше не хватало времени. Но я думала, буду больше и смотреть, и читать. Выбрала две замечательные книжки, но как-то не читается. И я пока безуспешно мучаю одну книжку. Трудно сосредоточиться. К такой жизни я не привыкла, не приспособилась. И я понимаю, что есть уже надо прекращать, потому что единственное, что в самоизоляции хорошо делается, — это естся. Я даже не думала, что я так люблю мороженое, съедаю по пять-шесть пачек шоколадного пломбира в день. Больше не буду его покупать. (Смеется.) А все потому, что не получается пока расслабиться, успокоиться. Каждый день думаю, что делать в данной ситуации. Потому что, не играя ничего, не изображая, оказывается, как-то скучно жить.

— Лицедейство уже стало час­тью вас?

— Оно всегда было у меня в крови. По семейной легенде, моя прапрабабушка — крепостная актриса. Не знаю, правда это или нет. Может быть, вранье. Но вот что точно: мама и отец были людьми артистичными. Мне кажется, мама актрисой хотела бы стать. У нее было огромное количество черно-белых фотокарточек наших артистов, я потом нашла целую коробку на чердаке. Когда мама уже вышла за отца, она пела и танцевала на всех мероприятиях в клубе военного гарнизона. А папа читал монологи Райкина. У нас была его пластинка, и папа все блестяще копировал. Дома сохранилась старая фотография: папа стоит на трибуне и у него нос как у Деда Мороза и усы приклеены. Очень он так на Райкина был похож…

— Вы в клубе с родителями не выступали?

— Нет. Я выступала дома. Как-то посмотрела фильм «Воскресение», и актриса Тамара Семина меня просто поразила в самое сердце. Помню, показывали сцену, как Нехлюдов сапогом оттолкнул Катюшу Маслову, а у нее слезы на глазах, и она произносит пронзительный монолог. И тут в дом заходит папа в военных сапогах. А они такие же, нехлюдовские! Не знаю, что меня толкнуло, но я со стула просто кинулась на эти сапоги и стала произносить монолог, который только что услышала в фильме. Когда дело дошло до: «Обрюхатил меня и бросил!» — родители обомлели… Я вообще любила разыгрывать представления, что-то изображать. Они меня называли «артистка». «Артистка, делай уроки! Артистка, ужинать! Артистка, купи молока и хлеба!» Или: «Ой, ну еще поплачь, артистка! Ой, покричи, артистка!» Это была такая шутка-прибаутка. Но они не предполагали, что я поступлю в Москве в театральный. А поступала я с монологом Катюши Масловой.

— Вы когда-нибудь рассказывали Тамаре Семиной о том, как ее роль повлияла на вашу судьбу?

— Много лет спустя мы с ней встретились на программе «Что хочет женщина», которую я вела на телевидении. Я разрыдалась и кинулась к ней. Рассказала ей эту историю, о том, что с детства помню ее глаза, слезы, страсть и темперамент…

— Вот так действует хорошее кино.

— Да. Я счастливо нашла свою профессию, которую так люблю. Хотя не все в ней так просто и радостно. Муки творчества тоже случаются. (Смеется.) Иногда ночью ложишься, закрываешь глаза и не можешь заснуть час, два, три. Мысленно репетируешь какой-то спектакль. Проигрываешь его от начала до конца. Просчитываешь, на какую реплику как нужно выйти из какой кулисы. Случается, это часами длится. Засыпаешь в изнеможении. И так может быть каждую ночь. Особенно перед премьерой. Но я эмоции люблю. Люблю ехать в театр, на площадку. Сейчас этого остро не хватает…

У меня как-то был период, когда я очень устала, была дико загружена и страдала. Я даже вам, помню, сказала: «Мне кажется, я и не жила». И это действительно была беготня как белка в колесе. А сейчас колесо остановилось… И я понимаю, как была не права. Как же хорошо знать: завтра у тебя спектакль, послезавтра спектакль, потом два дня съемок, потом еще проект, еще… А сейчас отменяются даже съемки, которые были запланированы на лето: на июль, на август. И непонятно, что будет дальше. Сидеть без дела — самое тяжелое. У меня никогда в работе не было простоев и пауз. Так что нынешняя ситуация — это для меня, конечно, шок. Без работы я схожу с ума. Так прекрасно: приехать на площадку, а там родные люди. И с ними можно поерничать, поиронизировать.

Я очень люблю эту особую атмосферу, которая царит на площадке в кино, за кулисами в театре. Вообще не представляю, как без этого жить, что делать. Без энергии, которая идет от зрителей, без общения с партнерами, без перевоплощения. А сейчас сидишь и думаешь: это вообще было когда-нибудь? Или не было, а просто мне приснилось? А это повторится? И не очень хорошие такие мысли в голову лезут… Когда заканчивается проект, бывает, грусть-тоска накатывает, и я даже плачу. Всегда грустно расставаться, если сроднилась с коллективом. Но сейчас — гораздо хуже, потому что остановилось абсолютно все.

— Вы созваниваетесь с коллегами, поддерживаете связи?

— Да, перезваниваемся. Ну конечно же все волнуются, в кино же не только артисты, там безумное количество людей, которые тоже не могут жить без своей работы.

— Вы успели доснять новый сезон «Склифосовского» для канала «Россия» или не получилось?

— Съемки пришлось прервать. Этот сезон уже восьмой. Сценаристы для моей героини Павловой придумали интересный ход: ее снимут с должности, и она станет рядовым врачом в том отделении, где привыкла командовать. Будут некоторые экстремальные вещи в ее жизни происходить. Врачи поедут на турбазу, где всех, и Павлову в первую очередь, подстерегает опасность…

— А что у вашей героини в личной жизни?

— В личной жизни происходят большие перемены! Надеюсь, интересный сезон получится. Жаль, что пока все на паузе.

Но многие артисты продолжают что-то делать, остаются на связи со зрителями. В «Современнике» запустили «антивирусный» проект «Доктор Чехов», и каждый день в 7 вечера артисты читают Чехова. Каждый театр сейчас что-то делает, и зарядку, и сказки читают детям. У меня пока нет настроения. Но может быть, появится. Трудно делать вид, что все хорошо, когда это не так… То, что сейчас происходит, — из разряда мировых катастроф. И потери несут все. И главное сейчас — победить, переждать. Все закончится, но я понимаю, что из данной ситуации артисты будут выходить очень трудно. Если театры и откроют, то в последнюю очередь. Когда это осознаешь, немножко не по себе, потому что непонятно, сколько это продлится.

— Многое будет зависеть от самих людей. Если соблюдать жестко правила, все закончится быстрее. У вас много знакомых врачей, я знаю…

— И я переживаю за них. Им сейчас очень трудно. Наша задача — изолироваться и не мешать нормально работать медикам. Если расслабиться, пойти гулять, жарить шашлыки, играть в футбол и гонять мяч, ни к чему хорошему это не приведет. Проблема-то действительно реальная. И это нужно понимать. Зачем ходить в магазин каждый день и хлеб покупать? А бабушки и дедушки ходят по привычке без конца. Ну купи себе не буханку хлеба, а две, положи в холодильник. К счастью, многие люди очень дисциплинированные и ответственные, и во многом благодаря этому мы не попали в трагический сценарий и болезнь у нас не так активно развивается, как во многих других странах.

— Да, наверное, не скоро в эти другие страны получится попутешествовать… А многие путешествовать привыкли. Вы, насколько я знаю, не представляете жизни без поездок…

— Путешествовать я обожаю. До эпидемии успела отдохнуть в Таиланде. Мне очень нравится это направление — Вьетнам, Таиланд, я обожаю Восток. Помню, как попала в Индию лет тридцать назад. Она меня ошеломила. Рядом роскошь и нищета. Фонтаны мраморные чуть ли не в каждом номере в шикарном отеле, а на улице рикши, попрошайки, обезьяны, собаки, торговля всякой ерундой буквально на земле… Я много где была, но у меня мечта — посмотреть даже самые дальние уголки этого прекрасного мира. Каждое путешествие — это новая страница, оно дает силы, будоражит фантазию, эмоции. Ты живешь полной жизнью.

— Но сейчас мир уменьшился до размеров квартиры или дома, как кому повезло.

— Да, вот я закончу уборку в квартире и уеду на дачу. Попытаюсь вести размеренную дачную жизнь. Там у меня хорошо: банька, природа…

— И прекрасный участок. Вы всегда сожалели, что совершенно нет времени заниматься весенней рассадой.

— Карантин застал меня врасплох, и я не успела ничем для посадок закупиться. Поэтому буду рассаживать то, что уже растет. Пока декоративный мак рассеивается по участку как хочет, этим надо заняться. Еще займусь моими лилейниками. Они стали такими огромными, это уже высоченные пышные кусты. Их нужно делить, растаскивать на другие места. Они очень благодарные, я их люблю: все лето цветут и красоту создают. Один цветок цветет один денек, но цветов много. Сейчас, конечно, прекрасное время. На даче можно будет сидеть и смотреть, как после зимы все вокруг распускается. Это такая красота! Уверена, скоро жизнь наладится, вирус уйдет. А пока я желаю читателям беречь себя, своих близких и врачей.