Санкции, вмешательство в выборы, «кремлевские списки»… Телевизор в последнее время рассказывает нам об усилении в России антиамериканских настроений. Намекает, что и Америка нас не любит. Корреспондент «Собеседника», побывав в США, выяснила, как обычные американцы относятся к обычным россиянам.
В Америке тоже, конечно, смотрят телевизор. Особенно люди постарше. Например, Дуглас. Он живет чуть севернее Сан-Франциско. Дагу 50+, он по убеждениям вроде нашего либерала, только вместо двушки в Филях у него двухэтажный дом в Саусалито, а вместо фейсбука он смотрит телепрограммы, в основном те, которые критикуют Трампа (в США таких программ полно). Дуглас его не любит, и его очень интересует тема вмешательства русских в американские выборы.
– Как думаешь, Путин и Трамп – в самом деле друзья? – выпытывает Даг, не понимая, насколько мало простой россиянин вообще осведомлен в таких делах. Многие американцы, говорит Даг, верят в дружеские отношения между ними. Недавно в Америке вышла любопытная книжка про Трампа, и я спрашиваю, успел ли Даг ее прочитать.
– Пока только пролистал, – говорит. – Я и так считал его неумным человеком и только укрепился в этом мнении.
– Вашего Путина никто не может просчитать.
Жене Дага Саманте, красивой блондинке, эти разговоры явно скучны. И Россия, и Госдеп, и даже Трамп ее интересуют гораздо меньше, чем сам Даг, четверо уже взрослых детей от первого брака, две внучки, собака, дом и сад с мандариновыми деревьями.
Россию жалко
Роберт голосовал за Трампа, а телеаналитика с политикой его не особо интересуют. Он был как-то в Санкт-Петербурге и, говорит, был сильно удивлен тем, что там никто не говорит по-английски, а в метро все указатели – только по-русски, поэтому иностранец легко может заблудиться.
– Как это, у вас что, никто не знает инглиша? – искренне недоумевает Роберт, хотя сам он русского тоже не знает, считая, что ему это без надобности. Дело в том, что Роберт – в порядке. В большом абсолютном порядке. Он дантист с хорошей практикой (в США это бог второго – после юриста – уровня), у него отличный дом в дорогом месте Калифорнии, на берегу океана. Я думаю, что Роберт и представить себе не может наши квартирки. Москва, например, снаружи – шикарный город: плитка за бешеные деньги, банки, Кремль. Но обычный гражданин живет не в банке и не в Кремле, а в квартирке, где два шага вперед – телевизор, два шага назад – туалет.
Вообще, если хочешь узнать, как чувствует себя страна, загляни ей под мойку. В Америке что в особняке, что в съемной студии под любой мойкой или раковиной – крепкий железный стояк. И у Роберта в доме, конечно, тоже стальные трубы на века. Он наслаждается жизнью и заботится о здоровье. Обожает бейсбол и вообще интересуется спортом. Поэтому пристрастно выспрашивал, что у нас говорят о допинговом скандале:
– Ну какой смысл в победе за счет допинга? Не понимаю. Это же неинтересно, неспортивно. Ну разве наивному американцу объяснишь?..
Ну и конечно, Роберт смотрел Олимпиаду:
– Мне даже жалко было Россию, все спортсмены вышли под своими флагами, а ваши, как беспризорники: «Спортсмен, приехавший из Российской Федерации».
Сочувствие из-за санкций
С Джесс мы познакомились в Стэнфорде, в очень симпатичном университетском музее. Там есть зал, посвященный России. Портреты Павла и Екатерины II, революционные листовки, «Капитал» на русском, старые фото московских улиц и питерских дворцов. Люди ходят, разглядывают. Это приятно.
Сама Джесс из Чикаго, она услышала нашу речь и уточнила, действительно ли мы «фром Раша». Оказывается, Джесс кое-что знает о России:
– В России очень усилилось влияние православия и много ортодоксов, а ваш Патриарх тесно общается с властью.
Джесс считает, что наше правительство контролирует весь крупный бизнес и что, по сути, он принадлежит нескольким олигархам из окружения президента. Ее очень интересует, как на этих олигархов действуют санкции.
– Наши политики, – говорит Джесс, – считают, что все эти списки и санкции работают. Но я думаю, что на вашего Путина повлиять невозможно, его окружение слишком сервильно. Скорее санкции отразятся на обычных гражданах. Я вам сочувствую. Русские привыкли терпеть. С другой стороны, вы ждете, что вам за терпение что-то дадут. В Америке принято рассчитывать только на себя.
Объяснить Джесс, что с нами не все так просто, я не смогла, каюсь. На это ушла бы неделя.
«Отвали от Украины»
Майкл работает в книжном магазинчике в южной части Сан-Франциско, в японском квартале. Это даже не магазин, а уютная книжная лавка с деревянной лестницей на второй этаж и тазиком печенья возле кассы. У Майкла есть украинские корни, и его поэтому интересуют отношения Украины и России. Он не делит политику на белое и черное и скептически относится ко всем на свете правительствам:
– Они все делают в своих интересах, и я не понимаю, почему русские такие доверчивые, верят всему, что им сочиняют их политики.
Вообще простых американцев не заботит ситуация ни с Донбассом, ни с Крымом. По крайней мере, они не переносят ответственность на таких же простых россиян. Девушка-консультант в обувном магазине в центре Сан-Франциско мгновенно вычисляет русских, радостно объясняя, что ее бабушка с Украины, поэтому она очень хорошо отличает русский акцент, то есть для нее мы – как из одной страны и единый народ. Самое резкое, что пришлось тут наблюдать – это парень, гуляющий в майке с надписью «Путин, отвали от Украины» (на английском выражение более жесткое).
У русских шило в заднице
Чикаго – очень американский город в сравнении с интернациональным Сан-Франциско. Он в чем-то даже скрепоносный. Тем интереснее было узнать, что думает о нас Джейси – ассистентка из Чикагского универа.
– Стыдно признаться, но я почти ничего не знаю о России, – говорит она. – Но я знаю людей из России. Например, один парень сказал мне, что он ненавидит Россию. Он по большей части имел в виду власть. Я тоже думаю, что люди и власть в вашей стране – это разные вселенные. Я вашей власти не доверяю. А русские люди мне нравятся. Те русские, с которыми я знакома – очень интересные люди. У них, конечно, шило в заднице. И жизненный успех все русские рассматривают как вертикаль. А для нас это устаревшая модель. Карьерной лестнице американец предпочтет личное счастье и возможность менять сферу деятельности.
Грусть и надежда
Рид – калифорниец. Женат на русской девушке. Говорит, что после свадьбы знает о России гораздо больше, чем прежде:
– Самое потрясающее, что я узнал о России с тех пор – это ваша культура! Мне нравится, как звучит русский язык. Меня интересует современная российская эстетика в разных видах искусства, в кино, театре, литературе, в одежде. Я полюбил фильмы Тарковского и глубоко чувственную природу его персонажей. Я, конечно, пристрастен из-за моих чувств к жене, из-за ее привязанности к России. Плохо это или хорошо, но меня мало интересует политика и Трампа, и Путина. Трамп вызывает во мне отторжение, и Путин, прости, тоже совсем не похож на идеал. Но, вероятно, средний американец из-за потока новостей сейчас интересуется больше последствиями отношений США и России.
Пока в телевизорах Кремль и Госдеп грозят друг другу, в пригороде Сан-Франциско пьют калифорнийское вино и жарят русские котлеты. Под песню «Наутилуса» «Гудбай, Америка».
– Ваши песни очень грустны и в то же время полны надежды, – считает Рид.
0
