27 августа президент России Владимир Путин прилетел на авиасалон МАКС-2019 в город Жуковский, где вместе с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом провел четыре часа, хотя в этот день его еще ждали в Саратове и Казани. Апофеозом, считает специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников, стала, как обычно на МАКСе, триумфальная покупка мороженого.
Решение о том, что Реджеп Тайип Эрдоган прилетит на МАКС, было принято в пятницу, когда российский и турецкий президенты поговорили по телефону. Считалось, что они должны обсудить ситуацию в Идлибе, но трудно было представить, что у них это получится: для начала им предстояло преодолеть не меньше восьми павильонов авиасалона. А до этого они открыли этот авиасалон, на котором в этот день, впрочем, не было случайных людей. Реджеп Тайип Эрдоган, который впервые оказался в России в полевых условиях, уже сразу стал казаться расчувствовавшимся.
— Спасибо за приглашение приехать сюда! Мы,— сказал он,— в свою очередь приглашаем весь российский народ на наш фестиваль «Технофест»!
Возможно, Реджепу Тайипу Эрдогану кажется, что всем российским народом являются люди, которые приезжают в Турцию на отдых. Иначе он вряд ли стал бы приглашать и в самом деле весь российский народ: ведь может и приехать. Доказывай потом, что это была не оккупация.
Реджеп Тайип Эрдоган поделился своими навыками в авиационной сфере.
— Мы выступаем с лозунгом «Будущее на небесах»,— поделился он с собравшимися неутешительным в целом лозунгом.— Уверен, с ним мы сделаем многое в авиационной сфере!
Выступив, президенты осмотрели несколько российских летательных аппаратов. Первым был Су-57. На него Владимир Путин буквально затащил коллегу, который стал спрашивать его сначала о том, летает ли этот самолет, а затем — продается ли он. А потом Владимир Путин оглянулся в поисках министра обороны России, разглядел его где-то внизу, крикнул: «Иди сюда! И коллегу (министра обороны Турции.— А. К.) возьми с собой!» — и потом долго, в каком-то смысле даже страстно рассказывал коллеге про этот самолет. Еще дольше про самолет рассказывал летчик-испытатель Су-57 Александр Айсин.
— В нем же искусственный интеллект! — со всем почтением естественного интеллекта к искусственному объяснял он.
— Очень хорошо,— соглашался Реджеп Тайип Эрдоган.
Но все-таки это ведь было еще только самое начало их длительной, как можно было предположить, истории на МАКСе.
Они посмотрели вертолет Ми-38, потом Бе-200 ES, модификацию давно существующего самолета-амфибии, побывали во чреве МС-21. Все это не сопровождалось какими-то эмоциями. Впрочем, Владимир Путин рассказывал по-прежнему больше всех. Он, кажется, нашел в Реджепе Тайипе Эрдогане долгожданного слушателя. Ведь сам он столько раз уже видел все это, а в разработке чего-то за 20 лет и сам принимал, можно сказать, непосредственное участие, потому что выхода другого для себя не видел, что слушать на таких обходах техники про то, о чем он и сам мог бы рассказать во всех мыслимых красках, ему, возможно, было даже невыносимо.
Они посмотрели образцово-показательные полеты над Жуковским. Конечно, полета сильнее того, что продемонстрировал некоторое время тому назад в небе над этим городом пилот Дамир Юсупов, тут, слава богу, не было. Тем не менее фигуры высшего пилотажа впечатляли — да разве может не впечатлять пятящийся, вертикально висящий при этом в небе самолет?
Наконец, они появились и в павильонах. Количество павильонов, который готов был посетить Реджеп Тайип Эрдоган, по информации “Ъ”, согласовывалось турецкой стороной и оказалось максимальным. Тайип Эрдоган хотел это видеть.
В какой момент, думал я потом, он разочаровался в той своей идее, то есть в необходимости брести в чудовищной толпе сотни метров, переставая, уверен, понимать, зачем все это с ним и неужели может когда-нибудь закончиться?
Тем не менее увидеть-то все это стоило. В первом по счету павильоне были представлены в основном ракеты разного размера и назначения:
— Корректируемые авиабомбы,— с удовольствием рассказывали им,— с инерциально-спутниковой системой наведения… Авианосная управляемая ракета… Ракета повышенной дальности…
— Какой дальности? — внезапно переспросил молчавший до этого Реджеп Тайип Эрдоган.— Какая у нее дальность?
Владимир Путин не дал никому ответить вместо себя.
— Такая дальность,— сообщил он,— какой ни у кого больше нет!
— Да? — уважительно переспросил президент Турции.
— Конечно,— кивнул Владимир Путин.
Но его тут же поправил один из изготовителей:
— Какую Владимир Владимирович дальность определит, такая и будет! — заверил он президента Турции.— Я не шучу!
Реджеп Тайип Эрдоган смотрел на Владимира Путина, мне казалось, уже с некоторым трепетом. Он тоже понимал, что разработчики не шутят.
— А вот скелет человека! — обращал внимание президентов тот же изготовитель.— Создан нашей корпорацией! Все суставы из композитных материалов! Такого нигде больше в жизни нет!
На мой взгляд, это и в самом деле граничило с чем-то помимо жизни.
— Комплексы радиоэлектронной борьбы! — с каким-то детским восторгом показывали разработчики свою продукцию.— Ослепляют самолеты, вертолеты, локаторы!.. Самолеты АВАКС, наконец!..
Разработчики на разных стендах увлекались, по-моему, все сильнее. Им, может быть, казалось, что для них сейчас нет ничего легче, чем прямо тут, на месте убедить во всем, в чем надо, Реджепа Тайипа Эрдогана — и вот уже он, который никуда не денется и будет их слушать, откажется от всех стоящих на вооружении его страны натовских аналогов и с облегчением купит их родное, российское… Он им точно казался легкой добычей.
— А давайте мы вам целую систему санитарной авиации сделаем! — воскликнул очередной их гид, глава корпорации КРЭТ Николай Колесов.
— Цена? — коротко переспросил Реджеп Тайип Эрдоган.
Была названа.
Стоявший рядом вице-премьер Юрий Борисов тяжело вздохнул:
— Ведь какую назвал, по такой и придется продавать…
— Жаль только, жить в эту пору прекрасную уж не придется ни мне, ни тебе…— негромко поддержал его господин Шойгу, стоя в толпе.
Цена была сгоряча, видимо, и правда завышена до неприличия или, наоборот, занижена. Потом перешли к открытому павильону, где на подиуме блестел, а может, даже и блистал серебристый представительский лимузин Aurus. Для двух президентов открылись все его двери.
— Сколько стоит? — опять спросил турецкий президент, похоже, уже просто из вежливости.
Этой фразой он сегодня пользовался чаще всего. Да и почти только ею.
— Триста тысяч!..— крикнул кто-то сзади после некоторого общего замешательства.— Долларов!
Реджеп Эрдоган с недоверием посмотрел на автомобиль:
— Я знаю, на таком Рустам Минниханов ездит!
Реджепу Тайипу Эрдогану не верилось, что президент Татарстана может позволить себе такую роскошь.
— Это подарок,— пожал плечами Владимир Путин.
— Подарок? — переспросил Тайип Эрдоган.
— Да,— подтвердил президент России.— Татары, как обычно, забрали себе все самое лучшее.
Реджеп Тайип Эрдоган все-таки, казалось, еще чего-то не понимал, и тогда господин Путин добавил:
— Они в том числе в Татарстане производятся.
— А-а…— с облегчением, по-моему, произнес турецкий президент.
— Но можем и расширить,— предупредил президент России.
А вот этого господину Эрдогану, кажется, не хотелось бы.
— Как раз если покупать, то и вертолет тогда в комплекте! — подоспел гендиректор холдинга «Вертолеты России» Андрей Богинский.— Наш вертолет с дизайном от Aurus!
Нет, Тайип Эрдоган никак не мог вдохновиться и этим.
Следующей на их пути была продукция компании «Динамика». Но тут уже Владимир Путин равнодушно выслушал объяснения разработчиков. Средства спасения во всем их великолепии что-то совсем не интересуют его. Да, судя по всему, это не то, чем занята его голова.
Но он зато более чем оживился возле макета сверхзвукового бизнес-джета.
— Скорость? Сверхзвуковая, 1,7 Маха. Высота — 15 км! Дальность — 7500 км!
Это было интересно им обоим. За 3,5 часа, объясняли им, ведь можно долететь до Америки. Да и вообще, очевидно, что тема эта беспокоила воображение российского президента.
— Два слова о том, как он управляется!.. Люди ничего не видят из кабины! Иллюминаторов нет! Иллюминаторы утяжеляют конструкцию! Полностью искусственный интеллект! — рассказывали им и ничего не говорили о том, что кроме макета сверхзвукового бизнес-джета в этом проекте ничего пока что нет. Неочевидно, сколько будет стоить, непонятно, как делать (без иллюминатора-то), неизвестно, кто будет летать… Но пусть такой проект существует хотя бы в виде идеи (ибо красив он и в самом деле до безумия). Пока эту идею не реализует Илон Маск.
Совместный российско-китайский лайнер CR-929 пока тоже не построен. Но хотя бы часть его салона существует, и главное — не только в воображении конструкторов. В эту часть тоже зашли два президента.
— Присядьте! — убеждал окружающих полпред президента в Центральном федеральном округе Игорь Щеголев.— Когда еще посидите в бизнес-классе…
В павильоне «Роскосмос» инициативой по понятным причинам владел Дмитрий Рогозин.
— На этом полетим на Марс,— рассказал он ничему уже не способному удивляться Реджепу Тайипу Эрдогану,— а вот десантный модуль «Казачок»! Должен обеспечить мягкую посадку!.. И мы возвращаемся на Луну! (Такое впечатление, что мы там были.— А. К.) Садимся на наиболее освещенное место! По мнению ученых, в кратерах Черного пояса может находиться водород!
Уверенность Дмитрия Рогозина в том, что именно так все и будет и что он станет обязательно руководить всеми этими процессами, впечатляла даже больше, чем удачная в конце концов стыковка российского корабля с роботом Федором на борту с Международной космической станцией.
— А вот так вскоре будет организован мониторинг строительства на наших объектах,— рассказывал Дмитрий Рогозин.— Вот, все фиксируется! С чего начинается стройка, сколько рабочих, какова логистика… Все!
Я подумал, что такой мониторинг очень сгодился бы уже лет семь назад, к началу строительства космодрома Восточный, например.
— «Метеор-3М»,— неожиданно заговорщицки и многозначительно обратился Владимир Путин к Реджепу Тайипу Эрдогану.— Для зондирования Земли…
Прозвучало однозначно: зря предлагать не буду — вещь…
Тут же состоялся сеанс связи с двумя российскими космонавтами.
— Господин Скворцов и господин Овчинин,— отрекомендовал Дмитрий Рогозин.
Я посмотрел на экран. На нем хорошо виднелись две сильно, честно говоря, упитанные фигуры. Это говорило, очевидно, прежде всего о том, что в космос сейчас спокойно могут летать даже люди с признаками ожирения, а техника и системы управления ею нынче достигли такого уровня, что все стерпят.
— Надеюсь,— сказал им господин Путин,— теперь у вас все пойдет, как говорят, как по маслу!
Он, видимо, имел в виду первую, неудачную попытку стыковки.
— И надеюсь, Федор окажет вам необходимую помощь и поддержку…— закончил президент России, и мне тоже казалось, что космонавтам это нужно.
Владимир Путин принял таким образом к тому же посильное участие в пиар-разработке робота Федора. Хотя, казалось бы, разве можно про него найти еще какие-нибудь новые слова, если считать все те, которые произнесены в последние несколько дней.
Тем временем господин Рогозин предложил «к юбилею Республики Турция» отправить в космос живого турецкого космонавта, пообещал, что, если ему, Дмитрию Рогозину, сейчас доверят, он примет идею к реализации немедленно.
— Да,— растроганно произнес президент Турции,— мы присоединимся к вашей священной работе!
— Скажете что-нибудь? — неожиданно обратился Дмитрий Рогозин к космонавтам.
Он даже казался раздраженным их уже пятиминутным молчанием:
— А то подумают, что вы в записи плаваете в невесомости.
Космонавты задвигались.
— Хочем…— сказал один из них.— Хотим пожелать вам здоровья, благополучия, всего самого наилучшего!
Ощущение, что они все-таки плавали в записи, не пропало.
До переговоров Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана в узком и расширенном составе и до пресс-конференции, на которой президентам удалось не сказать ничего нового (только Владимир Путин заявил, что создание зоны безопасности на границе Турции и Сирии будет хорошим и законным условием для прекращения эскалации конфликта и что они с господином Эрдоганом наметили дополнительные меры для нейтрализации боевиков в Сирии — так что, видимо, в ближайшие дни можно ничему не удивляться), оставался только традиционный апофеоз МАКСа, про который только и будут говорить потом как про главный результат дня. То есть покупка и поедание мороженого за углом павильона «Роскосмос».
— Что за мороженое? — спросил Владимир Путин девушку, стоявшую у передвижного лотка.
— Выбор большой! — смогла ответить она.
— Ванильное есть? — переспросил президент России.
— Конечно! — воскликнула она с какой-то странной бабьей жалостью в голосе.— Стаканчик или брикет?
— Стаканчик,— быстро произнес Владимир Путин.
Она достала ему две упаковки «Коровка из Кореновки», такого же, как он брал тут два года назад. Она взглянула на него, и он верно понял этот взгляд:
— Заплачу! — и кивнул на Реджепа Тайипа Эрдогана.— Это же гость!
Владимир Путин достал пятитысячную купюру, получил сдачу и отдал ее министру промышленности Денису Мантурову:
— На развитие авиационной промышленности.
Это был, без сомнения, экспромт. Господин Мантуров растерянно держал теперь в руках деньги, слабо улыбаясь, ему предстояло понять, как с ним поступили. Но он все равно не успел бы, потому что Владимиру Путину пришла в голову еще одна мысль. Он велел господину Мантурову на сдачу купить лучше еще мороженого — для окружающих.
Пока Денис Мантуров делал это, президент России дал президенту Турции упаковку мороженого. Тот неожиданно спросил через переводчика:
— Ложечки нет?
— Не-е-е-ет!..— укоризненно ответил президент России.
Он, оказывается, имел дело с человеком, который не пробовал ванильное мороженое как нормальный человек, то есть так, чтобы оно было и в самом деле вкусным.
Они начали пробовать, и я спросил Владимира Путина, о чем собирался чуть ли не с самого начала:
— Удалось хоть что-то продать за все это время?
— Удалось продать мороженое! — кивнул господин Путин.
Он имел в виду, видимо, что ему и правда удалось реализовать через сдачу в руках господина Мантурова.
— И удалось продать С-400, как известно,— неожиданно добавил президент России, посмотрев на коллегу.— Сегодня, кстати, самолет с очередной партией улетел.
И господин Путин не спеша, с мороженым двинулся по дороге на переговоры с президентом Турции. Президент Турции шел рядом и ел мороженое без ложечки.
— И большая партия С-400 улетела сегодня? — поинтересовался я у вице-премьера Юрия Борисова, который теперь тоже шел по дороге с мороженым, купленным на сдачу, без которой теперь как-то будет, нет, не существовать, а перебиваться, что ли, отечественное авиастроение.
— Так сколько вошло в Ан-124, столько и улетело,— беззаботно ответил он.
А я шел по этой же дороге, смотрел на Владимира Путина и думал, для кого же он прихватил вторую упаковку мороженого, которую бережно и в меру незаметно держал теперь в левой руке.
Да для себя, конечно.
Одной-то и правда мало.
0
75.00
