Много что — например, тот факт, что перестали нагло сбивать пешеходов на «зебре», что есть съезды с тротуаров для колясок и колясочников. Что на месте бессмысленных промышленных зон возникают одна за другой зоны культурки и искусства. И что делается в парках — от Горького до «Сокольников».
Что касается арт-центров, где тусит красивая молодежь и пахнет кофе с булочками, — это вообще делает Москву приемлемым городом для житья в принципе. А главное — выводит из черты всякую грязь и выбросы. Мы-то еще помним, что не так давно в белой рубашке по Москве было невозможно ходить — всё заканчивалось черными разводами на воротнике.
О том, что надо окончательно выкидывать из города промышленные производства, особенно со всякой химией в цикле, говорит последняя газовая атака на столицу.
В какой-то момент русский сегмент соцсетей перешел внезапно от тонкого анализа танковых вооружений, от экспертной оценки геополитики, от глубинного знания расчета траекторий зенитных ракет и психоанализа политических деятелей к органической и неорганической химии.
Дело в том, что по столице разлился ядреный запах SPA-отеля.
Москвичам такой курорт не понравился, и они впали, как всегда, в панику, смешанную с народной яростью. В середине октября 1941 года наблюдалось нечто похожее, только без народной ярости. Понятное дело — за ярость можно было и по башке получить от отца народов — оставалась паника.
Вспомнив так и не выученную химию за седьмой класс, москвичи решили, что их травят сероводородом, а может быть, еще каким-то соединением, но уже из восьмого класса средней школы. Так как на ум всё равно приходила только формула С2Н5ОН, решили, что пить это невозможно, дышать этим вредно и вообще «пора валить».
Кстати, можно понять народ. Нам всем уже хватило 2010 года и торфяников, когда летние новорожденные сплошняком шли с признаками кислородного голодания. Когда город превратился в подобие компьютерной игры Silent Hill. #Низабудимнипрастим, короче. Пуганая ворона куста боится. Какие там еще есть орнитологические мудрости у русского народа?
Любопытно было, кто же окажется самым большим пошляком и будет вспоминать про Сатану, Дьявола, Люцифера, Бегемота и прочих божьих созданий, и про запах серы, и холод. Ну, понятно, что тройка по химии не дает понимания, что запахи серы и ее соединений катастрофически различаются, но бог с ним.
Банальность мысли, она границ не знает и пошляками оказались все. Невозможно было включить компьютер, чтобы не нарваться на упражнения на тему ада, чертовщины и разверзнутых врат в преисподнюю — сразу как зайдешь — вот в Боровицких воротах и разверзлись.
Кто ж знал, что назавтра эти же люди станут основными специалистами в области церемониальных особенностей жизни императорского двора при Коммунистической партии КНР? У некоторых до сих пор болит голова, кстати. И это не шутка.
Дело в том, что москвичи болезненно реагируют на любой запах — всё с того же 2010 года. И вот совсем недавно пахнуло торфяниками — тут же взволновались. И их можно понять. Потому что вот каждый раз, когда что-то случается в городе, все городские (а раз и федералы тут тоже тусуются, то и федеральные) власти уходят в глухую несознанку.
В этот раз, правда, всё было не с таким цинизмом, как при любителе пчел и альпийских лугов, который просто сказал, что он со своей мызы в Тироле не вернется — больно у вас тут дымно.
Новое, то есть уже не очень новое, руководство города блистало своим отсутствием — никто не вышел к народу, никто не сказал «мы разбираемся», никто не выслал летучие эскадроны МЧС с собачками и большими автоматами хотя бы из пиар-соображений — под камеру — с месседжем «мы думаем о горожанах».
Даже если что-то и происходило, то традиционно под ковром, чтобы уже посеять полную панику и убежденность в заговоре. Москвичи не были бы москвичами, если бы тут же не завели свою вечную шарманку о «понаехавших» и о том, что мэром Ма-а-а-сквы нельзя ставить понаехавшего, и прочую чушь на грани с оскорблением по национальном признаку.
Признак, призрак, фантом Мордора стучит москвичам прямо в сердце, утомленное сероводородом.
И то, что там какие-то совещания пошли на следующий день, кого-то вызывали, кричали, что у какого-то НПЗ нет лицензии на выброс в атмосферу (что, кстати, так же смешно, как и понятно), какие-то суетливые поиски образцовых виноватых, да так, чтобы никого, собственно, не найти — никого это уже не волновало.
Публике, впрочем, не до этого, она пытается найти в «Книге Перемен для младших классов пекинских школ» что-нибудь про этикет, чтобы закатить глаза: «Как он мог так поступить с первой леди?». Ну или еще что-нибудь масштабное, как память золотой рыбки в аквариуме.