ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Сен. 14, 2021

Он носил в голове «бомбу», знал это, мог спастись. Но почему не захотел?

Рейтинг:

Просим врачей пройти за кулисы! – кричал конферансье театра оперы и балета Латвийской ССР. Стоял знойный августовский день 1987 года. Рижане, пришедшие на спектакль Театра сатиры «Безумный день, или Женитьба Фигаро», в волнении переглядывались: неужели все настолько серьезно?! А за кулисами Миронова уложили на стол среди разбросанных по нему искусственных цветов. 53-летний Александр Ширвиндт с ужасом смотрел на друга. Увы, рано или поздно это должно было произойти! Андрей носил в голове «бомбу», знал это, мог спастись. Но почему не захотел?

«Ему даже двигаться было больно»

«Человек-праздник»! Очаровательный, элегантный, веселый – Миронова любила вся страна! И никто не подозревал, что у этого талантливого красавчика большие проблемы со здоровьем. С начала 70-х актер мучился из-за лимфаденита – осложненного фурункулеза. Это когда гнойно-некротическое воспаление волосяного фолликула, сальной железы и соединительной ткани перекидывается еще и на лимфатические узлы. Заболевание Андрей заработал после сильной простуды. Искупался, будучи в эстонском курортном городе Пярну, в холодном Балтийском море и слег. Через две недели звезду поставили на ноги, но болезнь дала осложнение – по телу стали «расти» фурункулы. Лимфаденит приносил жуткие страдания. Чирьи болели, лопались и кровоточили – рубашки приходилось менять несколько раз в день. Язвы были на спине, под мышками, коленками, на руках, ногах, шее и даже в паху. – В «Ревизоре», когда Андрей падал, мы с Шурой Ширвиндтом пытались изловчиться и поймать друга так, чтобы не дотронуться до самых больных мест – под коленками, под мышками и на шее, – вспоминал 81-летний Михаил Державин. – Миронов страшно мучился! Дорогой парфюм заглушал аптечный запах разных мазей, которыми бедняга пытался спастись. Ему даже двигаться было больно, а человек играл с полной отдачей, занимался спортом, веселился в компаниях! Никогда не стонал и не жаловался. Бедняга перенес неимоверное количество капельниц, переливаний крови и физиотерапевтических процедур. Несколько раз делали аутогемотерапию – это когда больному переливают его собственную кровь. Якобы данная процедура повышает иммунитет. Обращался даже к Джуне и каким-то знахарям. Но все было бесполезно. Полегчало лишь в 1985-м, когда врачи смогли наконец уговорить народного артиста РСФСР на лимфаденэктомию. Миронову удалили самые большие лимфоузлы, являвшиеся рассадниками инфекции. Выписываясь из больницы, Андрей Александрович улыбался: – Как же хорошо, когда боль не терзает, не изводит постоянно!

«Начну писаться и какаться в постель»

А вот на другую операцию, которая могла спасти жизнь, так и не решился. Даже ранняя смерть не пугала звезду... – О том, что жить осталось немного, Андрюша узнал еще в 78-м, – вздыхала первая супруга Миронова 74-летняя Екатерина Градова. Тем летом актер был на гастролях в Ташкенте. И там случился приступ – сильная головная боль вызвала четырехминутный обморок. Местные врачи поставили 37-летнему гостю из Москвы диагноз – серозный менингит, подлечили и отпустили. Но, вернувшись в Москву, Андрей по настоянию первой жены показался 45-летнему нейрохирургу Александру Коновалову. И директор НИИ имени Н. Бурденко вынес вердикт: – В лобно-теменной области растет аневризма. Образно выражаясь, в голове «тикает бомба», которая может рвануть в любой момент. В Ташкенте произошел надрыв. Тромб закупорил выход крови – это вас спасло. Надо оперироваться. Иначе максимум проживете 11 лет. Ну и, конечно, следует свести физические и эмоциональные нагрузки до минимума. Но Миронов отказался: – Нет уж. Вдруг что-то пойдет не так, и я стану овощем, обузой всем, начну писаться и какаться в постель. Лучше прожить короткую, но полноценную, яркую жизнь, чем до 100 лет баклажаном лежать, доставляя родным горе!

И вдруг стал оседать, хватаясь за столик

Мало того, Андрей нагрузки не снизил, а увеличил. Жадно работал: играл, снимался, выступал с концертами. Занимался спортом каждый день по два часа. С детства был склонен к полноте и всю жизнь с этим боролся. В тот день, 14 августа, в Риге накануне спектакля два часа играл в теннис, обернувшись полиэтиленовой пленкой – сгонял жир – на жуткой жаре! «Рвануло» под конец спектакля. 46-летний Миронов говорил реплику: – Я ей нравлюсь больше. Сегодня она оказывает предпочтение мне... И вдруг стал оседать, хватаясь за столик: – Шура, голова болит... – Занавес! – закричал Ширвиндт, подхватив друга, понес за кулисы. – Скорая приехала через 10 минут, – говорит 87-летний народный артист РСФСР. – До этого кто-то из врачей, что были в зале, положил Андрею под язык нитроглицерин, что было категорически нельзя. В Риге в это время проходил симпозиум нейрохирургов со всего СССР. Был здесь и 64-летний председатель Московского общества нейрохирургов Эдуард Кандель. Он прибыл в больницу в сопровождении еще трех нейрохирургов. Прошло минут 15–20. Они вышли из реанимации белые, как лист бумаги. Кандель сказал, что в голове «разорвалась бомба». Произошло обширное кровоизлияние в мозг. Аневризма была огромной – 2,5 сантиметра, размером с абрикос. Сказали, что оперировать нет смысла. Я спросил, почему. Мне ответили, что даже если Андрей вдруг каким-то чудом выживет, это будет даун 100-процентный. Вскоре в больницу приехала мама звезды, 76-летняя Мария Миронова, она отдыхала в Ялте, и спустя два дня дала согласие на отключение Андрея от аппаратов искусственного жизнеобеспечения. Через пять минут после этого актер умер.

Читать в оригинале

Подпишись прямо сейчас