Это был самый теплый и уютный подвал из всех увиденных в Артемовске. Мне показали отсек с койкой, я сбросил к стенке броник с каской и отправился в духовный и социальный центр подземелья - кухню-столовую. На стене надпись: «Кухня Z» - это волонтеры, которые вкусно кормят бойцов добровольческой 88-й бригады. Женщина с позывным «Ламбада» мешала в кастрюле говяжью тушенку с рисом и овощной заправкой. Официально это фантастическое блюдо звалось «плов», но пловом не являлось даже близко. Я, хитрец, выложил на стол килограммовую плиту хорошего шоколада со словами: «Всем барышням этого подвала».
Магия, но через три предложения я узнал, что «Ламбада» - супруга одного из офицеров 247-го Ставропольского десантно-штурмового казачьего полка. Я говорю ей, что моя первая военкорская командировка в 2003 году была именно в этот полк: он стоял в горной Чечне, над облаками (это не метафора), и мы с Сашей Коцем привезли туда тонну подарков бойцам - их собрали читатели «Комсомолки». «Посылка на войну» называлась эта акция. Этот факт неимоверно сблизил меня с «Ламбадой», без остановки мешающий рис, чтобы тот не подгорел. Она мешала, улыбалась и рассказывала про полк…
В подвальной столовой появилась худенькая девушка с достаточно суровым пирсингом в левом ухе (просто ряд матовых колец).
Дизельный отопитель раскинул во все стороны, как черные щупальца, свои шланги-воздуховоды. Девушка поставила под них только что отмытые тактические ботинки и периодически поворачивала их разными боками, как сосиски на гриле. Мы заварили кофе, я подвинул шоколадину, показали друг другу, у кого какие сигареты, и поменялись ими - угостились на пробу. Я представился и в свою очередь спросил:
- И медик тоже… Замкомандира штурмовой роты, позывной «Валькирия», третий контракт…
Наутро «Валькирия» уезжала на передок в Часов Яр на несколько недель. Не «по серенькому» - в сумерках, а в тот короткий и благословенный час, когда ночь превращается в раннее утро, когда ночные дроны уже не работают, а дневные еще не подняли в воздух. Я в некотором ошеломлении залез в рюкзак и поставил на стол, с таким костяным звуком, банку кофеина в таблетках, выпущенную фармацевтами из страны вероятного заокеанского противника. «Валькирия» улыбнулась банке:
Мы не знали, что просидим за этим столом до полуночи - когда останавливают генераторы, чтобы их заправить. А потом уже, из Часова Яра, она напишет, что «интервью очень не любит, но мы с ней просто беседовали». Да, так оно и было.
ВЫПУСКНИЦА АКАДЕМИИ РУССКОГО БАЛЕТА
- У тебя военное образование?
- Нет. Я гражданский человек, доброволец. Вот два месяца была на передке в Часике, два дня отдохнула и обратно.
Я не унимался:
- Я знаю, что в вашей бригаде культ товарищества, это очень греет мою душу. Ты по фанатской линии пришла?
«Валькирия» мотает головой, мол, не интересовалась футболом:
- Да все просто. Если Родина в опасности - все идут на фронт. Я из мотоклуба «Ночные Валькирии», привезла гуманитарку. Мой будущий командир «Питбуль» записал видео с благодарностью. Я записала в ответ, а потом «Питбуль» сказал мне: «Приходи!». И уточнил: «Будем фигачить хохлов!».
- Удивилась?
- Я думала только о том, что я на СВО буду делать. И пришла к простому выводу: что могу, то и буду. Но сначала был Курс молодого бойца.
- Почему позвали?
- У нас командир, если что-то видит в человеке, если его что-то зацепило, он сделает все, чтобы он оказался рядом. Не понимаю, что он увидел в выпускнице Академии русского балета…
ОТЛОЖЕННЫЙ СТРАХ
Мы говорим о быте на передке, тем более за бетонными стенами трещит почти 20-градусный мороз (большая редкость для Донбасса). «Валькирия» замечает:
- Вот этот подвал для меня - «зона лакшери».
Мы, не сговариваясь, осматриваемся: кофе в кружках горячий, обогреватель ревет, как огнедышащий дракон, в умывальнике теплая вода, кошка чавкает тушенкой со своего блюдца и даже урчит, если попадаются особо вкусные куски. Уют!
«Валькирии» есть с чем сравнивать:
- Там, - она мысленно кивает в сторону передка, - забываешь, что такое помыть руки. Салфетки влажные - наш душ и посудомоечная машина. Ватная палочка - роскошь. В воздухе противник активничает, подвозы проблема, и люди заносят все на себе. А это риск. Все очень сильно экономим.
- При заходе на позицию приходится бежать? Как вообще подход выглядит?
- «Открытки» (так называют на СВО открытые пространства без укрытий, кустов, лесопосадок, развалин. - Авт.) бывают по 500 метров, по 700 метров. Там просто пешком пройтись не получится, нужно бежать. И ты бежишь, пройдя до этого четыре километра.
- Что несешь на себе?
- Броню, каску, еду и воду для себя минимум на трое суток, сменную одежду. И какой-то минимум медицины - медукладку, чтобы оказать помощь трем бойцам. Физически больше и не унести.
- Сколько БК несешь?
- У штурмовиков - минимум 15 магазинов. А есть среди нас и пулеметчики, и гранатометчики.
- Им хуже всего…
Смеется:
- Но у них есть вторые номера! Они помогают.
- Ты участвовала в боях на короткой дистанции?
- Да, когда брали Богдановку (поселок на подступах к Часовому Яру. - Авт.), от нас противник был в 5 метрах в лесополке. Мы попали в адовый ад - по нам работало все: они даже подогнали танк, работали с «сапога» (СПГ - станковый гранатомет), с минометов, били кассетами, висели «птицы»…
- Страх исчез совсем? Или ты научилась не обращать на него внимания?
- Страх наступает, когда ты возвращаешься и начинаешь понимать, что ты видела и пережила. Когда выходишь ТУДА, понимаешь, что можешь не вернуться, ты как бы смирился с этой мыслью.
НАДО РЕШАТЬ, КОГО СПАСАТЬ
«Валькирия» говорит, что самое трудное - сохранить ясность мышления. Не из-за самосохранения, а потому что из-за тебя могут погибнуть люди. А ты - медик и должен делать все четко и быстро, даже когда тебя забросило взрывной волной в твой же подвал.
- Что самое страшное для тебя на ЛБС?
- Потерять людей. Я сижу на рации, занимаюсь фронтовой логистикой и когда слышу, что у группы проблемы… это страшно. Страшно от твоего бессилия. Недавно наш командир «Питбуль» получил ранение, а мы в прямом эфире, с коптера видели, как разбирали его позицию! Представляешь, какие у нас были эмоции?
- Ребята берегут тебя на штурмах? То есть я уверен…
- Мы друг друга бережем. Но все-таки я понимаю, что я - боевая единица со своими задачами, которые должна выполнять. Я тактический медик. Но я так же отражаю контратаки вместе со всеми, так же наступаю. Но ребята знают, что медик - всегда лакомая цель. Поэтому порядок, в котором я передвигаюсь, определенный. Стараемся, чтобы было непонятно, что у меня медукладка и фельдшерский рюкзак.
- Были морально тяжелые решения или ситуации?
- У меня одновременно было трое «трехсотых», с разницей в три минуты. Второй раненый - командир. Потеря командира на задаче… медику нужно в этот момент определить приоритет, кого спасать первым. И мы 40 минут не могли раненого вытащить, я только помню, как у меня перед лицом кассетки взрываются и дроны сверху висят… Мне отсекает лямки медукладки, она падает, я не могу до нее добраться, но есть аптечка «второго эшелона» - прямо на поясе. Командир говорит, что у него бок от крови мокнет, я начинаю бросать ему упаковки гемостатика, чтобы он остановил кровотечение. Командир их ловит, ржет, замечает: «Это надо снимать!», и в этот момент у меня фитнес-браслет вдруг говорит: «У вас стресс! У вас стресс!»…
- А у противника есть стресс? Как он себя чувствует?
- Тактика противника стала напоминать предсмертную агонию. Кажется, что он последнее из себя выжимает.
КАРДИОГРАММА ПАТРИОТИЗМА
Говорим о гражданке, о том, как тыл воспринимает СВО. «Валькирия» очень четко сформулировала:
- Кардиограммой воспринимает: где-то патриотизм в пике, а где-то… на пофигах живут!
Замечаю, что этот пофигизм обычно до поры до времени - многих обстоятельства перепахивают внезапно. «Валькирия» соглашается:
- У меня был очень тяжелый разговор с девушкой 17 лет: она планировала идти на СВО, куда угодно, лишь бы помогать, и я спросила: «Что случилось?». У девушки в Курске погибла мать. Тогда у меня закончились все слова, и холодный пот потек по спине.
- Тыл тебя не подбешивает, когда возвращаешься?
- Та же «кардиограмма». Например, как реагируют на мое удостоверение ветерана боевых действий: одни удивляются, другие начинают расспрашивать: «Как ТАМ?». Дети письма пишут - наверное, это самый трогательный момент. А письмо от одного мальчика я все время ношу в бронежилете, под плитами. И носочки, которые вяжут бабушки для фронта… Или связанная бабушками маскировочная сеть… Она же нас укрыла, сберегла! Здесь это очень ценят, уносят с собой на позиции эти обереги. У меня мышка на бронике висит, например.
- Не скучаешь по гражданке?
«Валькирия» машет рукой:
- Гражданка никуда не денется. А вот маму свою хочу обнять.
- А что мама сказала, когда ты пошла добровольцем?
- Я сказала: «Мама, я ухожу на СВО». Она вздохнула и заметила, что все знала. А потом сказала: была бы помоложе, тоже бы пошла.
- Слышала такую фразу: «У войны не женское лицо»?
«Валькирия» неожиданно соглашается:
- А здесь нет женщин, здесь все бойцы. И знаешь, иногда женщины выносливее мужчин. Вот я два месяца жила в режиме «моргнула - выспалась». Эфир - 24 на 7, несколько групп связи. Суть в том, что ты никогда не спишь нормально - боишься что-то пропустить по рации, боишься подвести людей, все слушаешь и пытаешься координировать всех и сразу. И когда выходишь с передка в место постоянной дислокации, тебя не отпускает, ты все время думаешь: как там? То есть тело переместилось, а мозг - там.
ДОГОВОРИЛИСЬ ПИСАТЬ ДРУГ ДРУГУ
- Чем ты думаешь после СВО заняться?
- Да просто вернуться хочу.
- Во что веришь, что будет?
- Верю, что все будет Россия. Кроме Косово, Косово - это Сербия.
«Валькирия» хохочет и сразу гаснет свет - бензин в генераторах закончился. Бака обычно хватает на половину дня - подземные часы, смена суток.
Под землей время идет по-другому, сутки абстрактны. Выспался, значит, настало утро: наш подвал проснулся часов в 5 утра. «Валькирия» уже собралась. Цепляет на шлем камеру и говорит мне:
- Эта камера - лучший РЭБ. Включаешь… и ничего не происходит!
Мы прощаемся и уговариваемся писать друг другу в «Телегу». И «Валькирия» написала. В это утро она не сразу добралась до передка - остановили «смежники»: у них саперы попали под дрон-камикадзе. «Валькирия» скинула мне короткое видео, где она стабилизирует перед транспортировкой очень тяжелого бойца с позывным «Романтик». Я не узнал ее на этом видео.
0
12.00
